РАССКАЗЫ В ПИСЬМАХ. ╧1 Здравствуй, Леночка, однако! Лена, а у вас в дубне не продают сало? Я его обожаю с луком и чесноком, мечтаю приехать в дубну, сесть в сквере ЦПКО с тобою на скамеечке и откушать сала, оно такое розовое, ты любишь сало с пивом? Сегодня мой друг виталий спросил, сколько тебе лет. Его дочке 32 года. Она очень похожа на тебя. Я любил ее когда был октябренком. Потом она вышла замуж за негра и уехала в германию, он дирижер оркестра города франкфурта. В прошлом году я был на их концерте в зале чайковского, стронус. Они так плохо играли, что я разлюбил ее, а мой друг николай плакал от горя. Перед концертом мы зашли во французскую булочную, и я случайно облил чаем платье наташи. От удивления она выронила зонтик, который разбил тарелку, а французская булочка упала повидлом на ботинок николая. У нее большие сиськи. Не такие как у мамы, потому что у ее мамы неприлично большие сиськи, когда она стирает белье, я люблю сидеть и созерцать ее огромные сиськи. Я просмотрел все телевыпуски журнала плейбой, но таких сисек как у мамы иры не встречал. Она хорошая тетка, но живет в нью-йорке, и любит ходить на халяву в "метрополитен-опера" на лебединое озеро. Если у тебя вырастут такие же сиськи как у мамы иры, я буду любить тебя до конца жизни, но если ты вставишь искусственные, я выброшусь из окна. Ты понравилась николаю. У него самая большая коллекция авангардной музыки в москве. Он обожает минималистов. А кого любишь ты? Чайковского? Вчера на рояле чайковского ебали. Мой папа тоже любит чайковского. А как его не любить. Леночка, любовь моя, ответь мне немедленно, на каком инструменте ты играть умеешь, мой брат играет на гитаре, четыре я уже сломал. Пятую он держит в металличском шкафу. Лена, умоляю тебя, купи губную гармошку, тогда высоко в горах ты будешь мне наигрывать на ушко танец маленьких леблядей. Дорогая, у меня скверный характер, я должен предупредить тебя. Иногда по ночам я мочусь прямо кровать. В детстве я мечтал быть пограничником. Я убивал кошек с двух метров, как только они переходили границу моего терпения. Лена, прости меня, позже ты поймешь, почему я так поступил, фотографии, которые я тебе послал, не мои, это мой брат, да, да, это мой брат, который откусил мне в три года одну существенную деталь мужского костюма, ты догадалась. Сегодня я говорил с мамой, она сказала, что меня любит, но я ей не верю, она работает на ткацкой фабрике вышивальщицей, а мой отчим алкоголик. Папа бросил нас, когда мне было три месяца. Сейчас он живет в сумасшедшем доме. У него есть своя кровать и тумбочка. Два раза в год я привожу ему яблоки. Но он их никогда не ест. Такой корыстной девки как ты я еще не встречал, разные у меня были твари. Ты залезла в мое сердце и хочешь отвоевать кусок нашей с мамой двухкомнатной квартиры. Зачем она тебе, здесь и так тесно. Я люблю федерико фелини, ночь кобирии, ты видела этот фильм? Вообще ты наводишь на меня какую-то порчу, за время нашего знакомства у меня вырос живот, я стал сомневаться, может я девочка, хотя насиловали меня всего один раз, два раза в лифте и один - на чердрке. Тебе нравится, когда тебя насилуют. Мне очень. Один дядька мне даже подарил конфетку. Но у него были гнилые зубы. Лена, я люблю розы, а ты любишь маму? А моя сестра разводит пираний, а по ночам на зло ей я писаю в аквариум, чтобы она не воровала у меня сахар. Пираньи выросли от этого. И стали ворчать. По ночам их зло вырывется кинжалами клыков на воздух. Петь по ночам хором сопрано. Теперь ты понимаешь почему я менеджер по рекламе. Сегодня опять упал рубль. Но мой герой никогда не падает. Дедушка у нас спит на кухне и по ночам издает непонятные звуки. Отчего чашки в буфете звенят, и я просыпаю себя. У дедушки очень музыкальный слух. Он хотел позвонить твоей маме, но соседка сказала, что надо постирать коврик в прихожей и стукнула его молотком по голове, на что он обиделся и крякнул. А мама дедушки спит в прихожей, она умерла два года назад. Он прячет ее под обувной полкой. Каждый раз, когда я обуваюсь, нахожу в ботинке от нее записку, она просит, чтоб я гасил свет в туалете, потому что электричество сейчас дорого стоит, и семйный бюджет трещит по швам, брат уже не ест хлеба две недели, я ему подпилил струны, теперь он у меня поиграет на крыше водосточных труб. А вчера ночью пришел мамин любовник долго просил похмелиться, но всю водку выпила сестра еще утром. Я бы мог поселить тебя на балконе, но там у нас живут куры. Лена, я люблю тебя. Бля. А какой глаз тебе больше нравится у меня, вставной или натуральный? Елена, обязательно напиши, любишь ли ты фуко, только не тот который рисовал картины возрождения, а тот которого обожал жан поль сартр, и который трахался на вокзале с бомжами и жидовками. Это мне все рассказал деррида, когда приезжал в москву. А вообще все французы педерасты. В них нет достоинства и гордости. Они жрут и списывают свою похоть в счет философии. Рзложившаяся нация. Целую твой Кузьма. ╧2 Привет, л е н а ! ! ! Буквы твоего имени, ветер молчания взгляда где-то вдали туманом стелются в воспоминаниях тонущей памяти. Знаешь, снег начал таять, наступает весна, как всегда солнце, улыбаясь, обманывает нас, оно хочет, чтобы мы поверили ему, как сергею мавроди, и пошли за ним на края земного шара. Хотя вопрос стоит. Могут ли у земного шара собственно быть края и если могут, то где они? В микроволновой печи или в зеркале? Предстоит многое выяснить. Ты любишь загадки, тропинку в темноте и энштейна? Солнце летит со скоростью тридцать километров в час, чтобы была вечная весна, надо бежать за солнцем. Я хочу взять тебя с собой, внучку светила и велимира хлебникова. Ах, леночка, у меня в комнате так тесно сейчас, что единственная моя мечта оказаться на станции мир, встретить там тебя и рассматривать через синхрофазотрон микробов. А потом поймать первый спутник руками, который до сих пор летает и пикает, мать его. В твоей бабушке текут ядерные реакции. Водород превращается в гелий, и все такое. Вот мы побродим по солнцу немного, в жизни нужно все посмотреть, и спустимся на землю. Только там слегка жарковато, на солнечных тропинках, не забудь взять красивый купальник, тот, что мне нравился, помнишь? Завтра ко мне приезжает евгений кафельников класть плитку в ванной. Летом, когда ночное небо разворачивается россыпями звезд, как волнительно идти по лесу к морскому берегу и ощущать прикосновение ладони твоей, леночка! Жаркой летней ночью на море особенно всплывают сладостные щемящие чувства. Вот уже две недели я брежу неисполнимой мечтой оказаться на морском берегу вблизи города дивноморска и густой ночью искать дорогу к костру, светящему в небо. Странная по вечерам тишина наблюдаема возле моря, то ли это погасли силы у дня, и темная гладь водяного импрессионизма не в силах соперничать более с человеческой вздорностью, то ли мы сами начинаем прислушиваться к тому, что робко выходит из своего убежища с наступлением темноты. Такое общение с морем не всегда складывается в ощущение уединения, души наши слишком мечутся в мелочных страстях опыта рутинной жизни, где мы вынуждены пребывать большую часть времени, и лишь немногие люди со странностями могут отважиться на безрассудные поступки созерцания и возвращения к тому, что называют вечным. Не поверишь, но ночью у моря и звуки другие, их немногочисленность делает эхо особенно бережным и отчетливым, оно словно бы боится расстаться со своим звуковым наполнением, которого так долго и томно ждало. Затихающие волны перекатывают камешки, где вода не в силах дальше пролиться на берег, и такая ущемляющая нота открывается в душе от соединения тишины с нежным акустическим эхом, прибавляющим себя к спокойствию прибоя, что невозможно ощущать более это спокойствие, и ночной пейзаж вливается в твое тело, переставая волновать проснувшиеся закоулки чувств, потому что теперь ты сам часть моря и скал, хмуро нависших перед твоими маленькими шажками и движениями. Вдалеке диагонально горизонту виднеются огоньки на воде, их незатейливое подражание звездам создает легкую иронию природы, которая нарочно делает эти огоньки частью морского берега. Лена, негры захватят россию! Прадедушке моего друга (их обоих я не знаю) пенсию не платили уже три года, а майя плисецкая еще до того, как родиться утонула в пруду вместе с матерью, пока бил гейтс собирал в гараже первый в мире компьютер из перегоревших электронных ламп. Откуда в мытищах такие классные девчонки? Власть надо вернуть народу! Энштейн, говорят, любил играть на скрипке, встанет в шесть утра и играет, играет. (А дочка у него вдруг взяла и умерла.) На самом деле энштейн умел играть только в карты, сядет бывало, играет, играет, а карта не идет. Ну он тогда, пока все отвернулись, красным маркером свои карты исправляет и улыбается. Добрый такой. В соседнем квартале живет даниил маркес. Я хочу пожаловаться: он постоянно чертит на асфальте разные круги мелом. А снег-то еще не оттаял. Я ему и говорю: "тебе пора в психушку." А он мне: "здравствуйте, федор михайлович!" Шампунь. Привет, лена и елена! Два в одном. Как дела, милые сестрички? Что вы делаете, когда приезжаете из института? Спите? Смотрите телевизор, в котором есть только звук или разговариваете с мамой, пока она на работу ушла? Как вас лучше называть? Могу пельмешков сварить. Немножко болею. Вчера была температура 39,1. Лежал, как полезные ископаемые. Мысленно читал набокова вслух. В матче одной четвертой финала кубка чемпионов по футболу, в осло, диего марадона забил гол в ворота стадиона соседнего города. Целую с уважением, обнимаю, кузя востриков. город мытищи, зимбабвийской области, талды-курганского района. Квартира номер пять. ╧3 Добрый вечер зеленоглазая девочка! Как я соскучился по тебе, нет сил рассказывать! Вот платьице твое тихо сползает вниз, как чешуя, пора спать, ты переворачиваешь песочные часы на завтра, и ночь равна книге песчинок. Ты стоишь перед зеркалом в комнате одна, обнажена по правилам, и руки твои ждут будущего. Не придет никто? Разве так. Нет, вот я уже лезу в окно, продираясь сквозь приличия и деловито кряхтя. Конечно, притворяюсь немного, что занят собой, уже вижу твои руки, просящие обратную сторону луны, и думаю только о рассвете. Упала бы ты поскорее, перестала бы разыгрывать из себя куклу барби, машинку с ключиком. Ты рассмеешься моим тщетным стараниям покорить окно, конечно ты уже ждешь меня. Что-то скользкая стена с письменами бога забыла моего аргентинского друга, и вот я падаю вниз, как старушки из окна. Ты подбегаешь к холоду черного квадрата улицы, не обращая внимания на привычный супрематизм, и смотришь вниз. Вместо фотографии посмотри теперь в настоящие глаза, обязательно, или кто-то сделает это раньше тебя Кузя. ╧4 Милая Лена! Настоящая цель данного письма опозорить тебя перед лицом моих товарищей. Зная это, неспеша шагай в будущее светлой мечты нашего разговора. Вот глаза твои зеленые с фиолнтовым отливом, как куриные лапки, блестят на солнце. Теперь нет губ твоих, они ушли гулять. Мне нравится. Здесь, где я, солнце ты просто офигеешь, если увидишь, и надо делать всякие уроки, как в школе, над нами до сих пор глумятся, но с тех пор как появилась ты, я стал отвратительно учиться, потому что мои все действия теперь одно сплошное хулиганство и невразумительное языческое беспокойство. Внизу куры. Они клюют. (Дядя курит за забором, камни свалены в кучу) А ты мне сказала, что на патриарших прудах головы отрезают и туда ты не поедешь. А еще ты сказала, что на тебя ползут брутальные червячки, а ты их смахиваешь на пол. Вот такая Лена. А на букву "РРРР" твою можно вообще смотреть с разных сторон. "Хочешь меня раздеть, да?",-спросила ты и занятно поскользнулась. Хрясь. Хочу ли я тебя раздеть? Да, пожалуй, именно раздеть, иного не придумаешь. Высказывание настолько точно и удачно, что оно живет уже само по себе, без спроса, и ничего больше не надо. А где у тебя низ и где верх, и вообще не надо меня пугать. Хорошо, что ты женщина, будь ты мальчиком, я б на тебя никакого внимания не обратил. А сейчас, вот это да, все что ты не попросишь я исполняю, и шоколадки покупаю, и мороженое, и хлеб, и перегной, меня кто-то постоянно сбивает с толку. Я тебе покупал гаечные ключи. Так весело стало, потому что ты интереснее всех на свете девушек из бауманского и катаешься на мопеде. Ты сборник кроссвордов. Получается козырная девушка, буйная фантазия, в такой смеси наивного албанизма, девочки пятидесятых годов в скромном льняном платьице и женской куриности, рвущейся наружу, просто полного отсутствия мозгов в сочетании с их абсолютным наличием, делает тебя супервыразительной мечтой. Просто особо. Я бы сказал, непервобытная языкатость, помогающая добывать. Женщина-самолет. Простите, добывать что? Полезные ископаемые, разных мальчиков нормальненьких и мороженое и лимонад, вот что. Ведь просил тебя прийти без колготок, нет все равно напялила. В самом деле, вечно не допросишься. Кузьма. ╧5 Привет, Лена! Получил твое письмо в захлеб не ожидая, резвясь на снегу свежего воздуха после лекций в студенческом институте, погибельно отдыхая от будущего дня, с восторгом потребляя строки твоей зрелой юности, и жуя будтерброд на окраине настроения. О сердцекрылая Лена! Тебя я видел без ошибки. Задыхаюсь горлом от перепродукции всего, что сказать тебе хочу, как вареники, лезущие из мясорубки в потребительскую корзину, спешу сообщить тебе, что охрану я ненавижу любя. В самом деле, за что любить охрану? Она беззастенчиво вплелась в ткань моего письма, в надежде остаться незамеченной, но увы, мой моральный пылесос без сомнений засосал ее (охрану) в рутину классификаций. При чем здесь охрана? Они (охрана) у меня пропуск в институт отобрали и ругаются матом впридачу, а что они там еще делают, в своей будке, никто не знает, я вдруг подумал, а вдруг они там разводят пираний, как моя сестра, а ночью сливают их в реку москву, так эти пираньи по канализации тихонечко заплывают в наши квартиры и... Захожу я как-то в ванную, а чугунная стенка, в три сантиметра толщиной, изгрызана до безобразия. Кто вгрызался в мою ванну? Пушкин? Я спрашиваю, пушкин?!! Мог ли двухсотлетний старик прокусить ванну? Дома я теперь не ночую, страшно, и разговариваешь ты не со мной. А когда вернусь, напеки пирогов, выпьем чаю. Привет, лена! В каком учебном заведении ты проводишь томные дни? Когда пришлешь мне фотографию свою? Я не охранник, а кузьма востриков, скромный ворошитель русского языка и пробелов, я не груда мышц, А ДОХЛАЯ ТРЯПКА, которая того гляди развалится на куски. Да, перед лицом истории мне не стыдно признать, что я не занимаюсь штангой, у меня нет второго разряда по атлетике, а первый по шахматам уже надоел. И здесь встает аспект: а не ботаник ли я? Да? Не ботаник ли ты? Кстати, мне здесь подсказывают, это трезвый вопрос. От вас я попытаюсь спрятаться в кусты. Знаете ли, я скорее, юннат. Биолог, видите ли. Милая леночка, я козел на самом деле. У меня каменное сердце, из гипса, у врачей не было органа на пересадку, и они быстренько статуэтку ленина перелепили в сердце и имплантировали, как говорится. И теперь в снах ко мне часто является надежда константиновна с сумкой колбасы в руках: "володенька, тебе сейчас так нелегко." Теперь ты сказала, что получила последнее письмо, выходит, что теперь тебе писать бесполезно? Может стоит приносить письма домой? Не забудь, что по дороге я могу умереть, ведь у меня одна нога на сорок три сантиметра длиннее другой, той что я видел у дяди на спортивных соревнованиях, играющего в баскетбол. Иду на улицу снег собирать. Если захочешь, напиши сегодня, послезавтра я уезжаю в зимбабве за бананами, которые забыли собрать мои предки, когда еще были обросшими шерстью, мать их, вечно приходится отдуваться за кого-нибудь, ох. Кузьма. ╧6 Ах, Лена, да! Девушка, здравствуйте, как вас звать, тома. Ты наверное уже привыкла ко мне и не замечаешь ни одного слова. Я тоже привык, школьный стилистический огрех: ложась спать, твой голос все звенит во мне. Все звенит кефирчик, солнце, я тебя умоляю. А про ямочки вообще не стоит говорить. На улице моросит снег, твердая вода замокрела под ботинками луж, проломивших лед. Шагается квадратно и горизонтально, ноги подражают друг другу, как магрит рафаэлю, штампуя в снега. За три дня недообщения с тобой отвычка спать одному усилилась. И теперь кроватная температура понизилась без твоих ладоней, замерзая меня в одинокую простынь, добавленную подушкой. куззя. ╧7 Лена!!! Ты слышишь, как вчера я иду по рельсам домой? Это утро, изнасилован тобой. В аквариуме рыбки, на фенечке узор немного повернут по фазе. Ты на свете всех милей. Милее всех мил. А я дебил и всегда им был. Не пилил и не пил и цветы всегда дарил. Я из лесу вышел и курица клюнула в нос. Гляжу опускается медленно в воду везущий носки для детей паровоз. На волне маяка прозвучали ритмы латинской америки. Аргентинское танго. Приезжай пить чай. У нас дома вкусный чай. Твое желание нравиться не мне мне нравится. Любишь милиционера? Электричек на было, я шел пешком. Не понимаю в тебе одного, причем довольно интересно и сильно. Леночка! Ты хочешь праздника? Может мое присутствие способно его создать или ты должна быть на празднике одна? Шарики на елке, один разбился, ты хочешь нового года? Скажи, милая Лена, я жду. Разве недостаточно клюквы в учебном заведении и моей надеюсь? Еще не сгорели кустики с клюквой на мрачных болотах павлика морозова? Мы идем с тобой за ягодками по топям, вростая в зловещий крик тишины. Вот паша спрятался за деревом, разбойник, тебя ему никогда не отдам! Приходи, кузьма висит на дереве, ест банан. Третий день тебя он смотрит в телескоп луны молчания задев и отдаляет горизнот спасаясь от отсутствия тебя в шагах тропинки на траве расположившейся во вне. кузма. ╧8 Лена!!! Я стал скучным. Тупым. Со мной не о чем разговаривать. Я молчалив, ты ведь заметила? Вчера хоронили Бэтмэна, конечно со спецэффектами. ЗАКАТИЛАСЬ ПУГОВКА ЗА ВОРОТ КИШОК! Смирнов придумал. А внизу варятся макароны. Ну то есть это только кажется, что они варятся, потому что вещь сама по себе вариться не станет. Обязательно чья-то рука их кунает в воду, сыпет соль. Вот я бы заорал, если б меня совали в кипяток, извините за компанию. Отражение моих ушей. В ТЕХНИЧЕСКОМ ВУЗЕ? Милая Лена, ты загонишь меня в гроб! В гробу мало места. ТЫ ТЕПЕРЬ СМЕЕШЬСЯ НАДО МНОЙ, ПРОСТО ГЛУМИШЬСЯ, а я ведь не резиновый! Гроб вкатить. Вы ведь закатываете различные вещи на зиму, варенья, там, телогрейки, банки, помидоры, телевизоры, сливы, УТЮГ, его мать. Его мать была честной женщиной, а что? Я тоже хочу замолчать свой рот на зиму, немного поспать в какой-нибудь доброй емкости, а то ведь организм по-серьезному затанцован, все ткани израсходованы, не вырубишь топором. На уроке труда дети тащили рыбку из пруда, она плюнет, и ты не поймаешь, надежды нет. И деревья стоят голубые. Ты принесешь мне кружку воды перед смертью? Кружку тяжелой воды, тритий, какой он добрый, тритий. Ты знаешь трития? Тритий Иванович. Легкая кружка тяжелой воды, выпьем, сердцу будет веселей, ну куда же ты подевалась, ку-ку, мой мальчик! А письма мои нравятся тебе? Или я что, зря здесь посажен? На крючок. Зря да? Слышишь, мамочка? Семь раз отрежь, один намажь и укропа. Тропа укропа. Укромная тропа укропа. Окропило укромную тропу укропа. Окропило укромную тропу укропа ненароком. В порту окропило укромную тропу. Просто жувачка застряла. Жывачка это не блинчики с мясом. My heart in your hand. Лove, get ю фree e-maiл адрес. Ах, так вы еще говорите по-русски?! Отважные русские летчики делают штопор. Они не могут открыть жидкость. Преодолев пары атмосферы, вышли в открытый космос. Там можно пикать сколько угодно и никто тебя не услышит и не осрамит. Разве только маньяк-радиольбитель с Кольского полуострова, он нам не помешает, он голодный, селедка с хлебом ждет его. Кузя. ╧9 Елена! Я вчера шел на электричку и увидел твой след, который остался с Нового Года. Его снегом не засыпало. Я подумал: "Странно, х-ммм, почему же его не засыпало?" Потрогал его рукой и почувствовал исходящее от него тепло. У тебя удивительная левая нога, лена, она может хранить тепло. Я решил, этот след можно выкопать лопатой и отнести в холодильник. Сохранить его до следующего Нового Года. Я спешил на последнюю электричку и, тем не менее, вернулся назад, взял лопату. Но возвратившись, я уже не нашел твоего следа! Его нигде не было. Я смотрел и под елью, и на дороге, и возле забора. Слеза, слеза моя упала, покатилась и замерзла. Пошел я назад, и луч солнца бил прямо в висок, отражаясь от стекла. Блестел перламутром иней на деревьях, глаза закрывались, с каждым шагом все труднее было идти. Мне захотелось залезть в твой сапог, как забытому котенку, и больше ни о чем не думать. кузя ╧10 Лена! А что ты больше любишь, конфеты или мороженое? Мне мороженое больше нравится, потому что когда съешь его, то губы сладкие, можно их облизывать. У слона хобот. Сейчас возникает очень странное ощущение концентрированности жизни. То есть вся она сползается в небольшой комочек, и ясно, что все это неспроста, сгущение облаков, рано или поздно произойдет взрыв! Ты понимаешь, к чему я клоню? Все комплексы из детства. Мне дедушка каждый раз одевал колготки, когда я шел в детский садик. Сейчас наконец настала пора сказать, что они мне жмут. Мою спину замучили мурашки, значит на другом конце земного шара для них неблагоприятный климат. Я бы хотел заплести тебе косичку, раз все поступают по велению сердца. Тем более уже придумали искусственное сердце, размером со спичечный коробок, с проводками, его не обманешь. В студеную зимнюю пору все мальчишки любят кататься на санках. Аккуратно, не увлекайтесь, в Антарктиде холодно и стеклянные дворцы. Тем более мне хочется об этом тебе сказать сейчас. Кто-то будет поэтом, как саша, кто-то министром, а кто-то музыкантом или главой рекламного агентства. Кто-то, кого мы хорошо знаем. Как пригласить тебя в компаньоны? Или пока я буду подходить к твоему дому, то обязательно упаду в люк? Лучше накинуть сеть сверху. Недалеко от твоего дома, в одном километре, стоит каток, которым дороги асфальтируют. Как-то мы с тобой шли из Большого Театра и присели рядышком отдохнуть, а рабочий нам и говорит: не мешайте, идет мероприятие. Я хайдеггера читал. А куда идет, не сказал. Пятачок опусти в эскалатор и пройдешь спокойно. А ты прошла с улыбкой мимо и не заметила меня. Ну и что, зато я постучал в дверь. Твой папа такой добрый, он меня принял в вашу семью и сказал: Лена у нас очень хорошая девочка. Мы с ним пили майский чай в саду. Орешек знаний не прост, нам расколоть его поможет журнал хочу все знать. Я твоему папе так и сказал: "Нам расколоть его поможет журнал хочу все знать." А он мне: "Хоть на Луне сила тяжести и меньше в шесть раз, а девушек и там надо провожать до дома." Поезд сейчас идет на полном ходу. Близится восьмое марта, я уже заготовил 88 роз для тебя, в них сила всех ароматов и знаний, так часто друзья, с которыми мы неразлучны, покидают нас, как розы. Более того, прошлого не вернешь, твои духи растворились уже далеко-далеко, они почти не чувствуются, быть может они добрались к альфа- центавре, а там божественные малиновые закаты. Ты разлюбила меня, вот почему тебе нравится Влад Сташевский. Успех бывает разного сорта, устойчивого, отлитого в бронзе, привинченного к полу, а бывает и одноразовый, кряхтение, сделанное из бумаги. Ой-ой-ой, безобразник, что говорит. Отрубить ему голову. Страсти ни к чему. А вы где такую колбаску брали? Кузя. ╧11 Привет! На улице совсем весна, где же ты, лена, что же ты молчишь, ты лишь мечты, облакааа. Я что-то заболел, чихаю, голова болит. На столе лежат какие-то бумаги, лень разбираться, мне очень нравится ma bonne etoile, еще на столе валяется твоя фотография, но я никогда не смотрю на нее, потому что аня сказала, смотреть не надо. Аня, она все знает, она уже большая. Зато я побывал в подвале и должен сказать, что капусты заметно убавилось, перегорела лампочка, и велосипед больше не стоит в углу. Приезжай завтра, 30 февраля, у ани день рождения, мы вместе отметим его как надо, я подарю тебе коробку конфет. А на следующий день рождения мы поедем к тебе в гости, на нашу улицу в три дома, надо дальше как-то жить, не вернешь и половины того, что мы с тобой пережили. Ты родилась, наверное, 3 августа 1978 года, а может, 26 марта 1978, или, например, 7 июня 1979, или 8 ноября 1977, кто уж теперь разберет. Ты скажешь, я слишком часто вру, и невозможно со мной общаться. Мой папа работал фокусником в художественной школе, я научился у него проявлять кинопленку. Ушел ли я далеко от этого? Сначала я любил всякие колесики, пружинки, батарейки. Что дальше, не расскажу. Сергей купил апельсины, они кислые, их надо с сахаром есть, а в 1937 году гнилую картошку считали благом, не зря Энштейн сочинил теорию относительности. Le chemin de papa тоже такая замечательная вещь, я слушал ее году в 1981, в маленькой комнатке нашей квартиры, и был счастлив. Тебе было два года, а мне четыре. Знала ли ты тогда о моих письмах, которые уже шли к тебе? Думаю, что да. Бедная светлана аллилуева. То были светлые времена. Вeatles, роликовые коньки, литература, физика, снег, море. Вечером можно было гулять на улице, валяться в траве, рвать клевер, кататься на качелях. Человека делает выдающимся обостренное присутствие трансцендентного. Знаешь, мы умели конструировать такие самолетики из бумаги, они летали выше девятиэтажного дома. Их нужно запускать под определенным углом к направлению ветра. Я бы смог тебя научить их изготавливать. Вот видишь, а теперь где-то сидит твой заяц, и ты, наверное, слушаешь le petit pain au chocolat или читаешь какую-нибудь книжку. И разве не правда, что наступила весна? Сегодня был такой теплый воздух и светило солнышко. Кузя. ╧12 Лена! Мне на день рождения подарили сачок. Была зима и бабочки почему-то не летали. Тогда я решил поймать брата. Тихонько пробравшись к нему в комнату, я застал его повернутым ко мне спиной и читающим книгу. Подкравшись ближе, я накинул сачок ему на голову и замер. Он молчал. "Странно" - подумал я, подошел к нему спереди и снял свой капкан. О боже. Это был не мой брат, а самая настоящая бабочка гигантских размеров. Она сидела в кресле, аккуратно сложив крылья, и пила какой-то сок из баночки. "Ну ни фига себе" - сказал я. Гостья поморщилась, неторопливо свернула свой хобот в пружинку, вспорхнула с кресла и подлетела к окну. Снег блестел на солнце фиолетовыми и желтыми цветами. Насекомое открыло окно, вылетело и, плавно махая крыльями, скрылось за углом дома. Кузьма. ╧13 Привет, Леночка!!! Уже февраль, на улице отвратительная погода. Не могу выйти из дома. Чего я только не делал, с этой любовью и в снег закапывал, и под подушку клал. Я хотел тебе сегодня позвонить, но мой вредный братец подсунул вместо телефона утюг, теперь ухо как соленый огурец. Прячут ли от тебя мои письма? Просто шпионская догадка, от которой мне стало плохо. Ты же рвешь их в клочья, даже не прочитав. Мать мне сказала, что я больше ей не сын. Я и так редко ее вижу. Почему же я должен тебя видеть еще реже? Твоя шляпа так печальна и близка. А папа говорит, что ты мне не пара, ведь тебе много лет. Я знаю, ты меня боишься, и папа меня тоже боится, когда он берет меня на руки и наматывает на свой указательный палец, я готов с ним согласиться. Я всегда с ним соглашаюсь, потому что он умный. Уже четыре раза я покончил жизнь самоубийством: выбросился из окна утопился в пруду и отравился газом. И все равно человека не прибьешь гвоздями к стене, он слишком много знает. Ты тоже много знаешь, лена, слишком много. Мой папа придет к вам домой на будущей неделе, если это не прекратится, но разве может прекратиться любовь такой тонкой девушки, как ты? Я бы очень хотел, чтобы наши папы подружились, именно сейчас, за одну ночь, они ведь могут подружиться за одну ночь? Что я такого неприятного сказал, мой папа ночью любит читать Ахматову. Но даже Ван Гог с Гогеном не смогли продержаться, как же продержимся мы с тобой? Ты и так полна забот. Я хочу, чтобы ты родила мне сына, я бы носил его в кармане на лекции по электродинамике. У нас добрый профессор, он разрешает кормить детей. Помечтать же можно, ты любишь куклы? Кукол любят все, а если их не любить, они не растут. Он у нас станет космонавтом или милиционером. Потому что милиционер сильный и большой. Я тоже мечтал стать милиционером, но врачи меня не взяли, я не смог отжаться от пола. И тогда я пошел в бауманский, там много вкусной еды, ты умеешь печь булки? Выхода нет, вряд ли его станут устраивать по такому поводу. Я рано научился читать. В три года. В пять лет я оплакивал анну каренину. Где наше детство, лена, почему мы не встретились с тобой 10 лет назад, ведь все было бы иначе. Вчера позвонила аня и сказала, что ты в коридоре разговаривала с каким-то мальчиком. Я люблю розы, потом бабушка уронила кастрюлю. А как бы мы ходили с тобой в школу, взявшись за руки. Сегодня получил от тебя письмо, ждал ли я его, наверное, да. Может потому, что в этом я вижу самое необходимое, вернее то, что меня волнует, или как там еще можно выразиться, вообще что-то......Да, насчет любви. Как один ответил на вопрос: "Что такое любовь? Я не могу любовь определить, но это страсть сильнейшая." Скажи об этом Людке, пусть она узнает. Ну, пока, до скорой встречи. Прочти "Коммерсантъ-daily" за 12 февраля. Если встретишь в институте анну, поцелуй ее за меня. Нам всем так не хватает тепла. кузя гениальный, из краскова. ╧14 Елена! Окончен бал и мы с тобой идем домой. Помнишь, мы подошли к окну, утром, узнавать цвет твоих глаз, в них отражалась зима, домики, крыша, деревья, ты даже улыбнулась. Вальс, опять вальс. Теперь я часто стою у окна. Можно обнять глаза? Леночка, я хочу крепко обнять тебя и очень сильно заплакать, чтобы ты поняла. Я тебя увезу, и никто нас не найдет. Все будут рыскать с фонариками. Если голубям посветить фонариком в лицо, они шизеют и замирают. Когда же твой голос придет в мою комнату, когда радость смутит мое вязкое слово? Ночью льет теплый дождь, и я стою в подъезде, одна вспышка, другая, грянул майский гром, я вспомнил, как мы с тобой сидели в креслах, и кто-то не мог попасть шелухой от ореха в камин. Я бросил мяч, он пролетел сквозь твои руки, ударился о стенку и со звоном разбился на мелкие кусочки, которые разлетелись по всей комнате. Больше я тебя никогда не увижу. Я посмотрел в зеркало и обнаружил у себя седые волосы. Сколько лет прошло, лена? Твой голос стал тише, кожа сморщилась, на щеке выступили пятна, отраженное эхо бродит по углам спальни. Свеча потухла, ты вздыхаешь и гулкими тяжелыми шагами спускаешься на первый этаж. Собака спит, на столе стоит стакан воды. То далекое детство превратилось в палку. В клюку, на которую ты опираешься, чтобы сохранить последние остатки жизни. Ночь входит в окно, и ты уже не гуляешь под луной в прозрачном сарафане. Мрачно согнувшись, ты сидишь на перекосившемся от времени стуле, который когда-то был выкрашен в черный цвет. Теперь краска облупилась и приобрела невнятный оттенок. Ты хочешь вернуться назад, в юность, но лохмотья еще больше рвутся, заполняя дом печалью, старые фотографии, которые ты так бережно хранила, больше никому не нужны, они валяются в углу, залитые водой из стакана, выпавшего из твоих рук. Ты пытаешься бежать, но спотыкаешься, падаешь и слышишь, как земля смеется над тобой, зловеще, холодно и беспощадно манит к себе. Ты хочешь встать, но уж больше не можешь, уже никогда радостное солнце не заглянет в твою комнату, да и глаза твои ничего не видят. Пустота накрывает безграничным колпаком вечности, ты ползешь назад, но мышцы слабеют. Волшебство кончилось, оно не спасло. Ты стонешь: "кузьма, кузьма...". А я не здесь, я ушел, я - это и леса, и поля, и луга, и ветер, и снег, и твой дом. Я - капли росы и венчание в церкви. Ты больше не можешь ничего сказать. Я полюбил тебя в тринадцать лет, в гимназии, когда носил рогатку в кармане и ставил кляксы в тетрадке. Там, где мы вдвоем, растет трава, и даже случайный взгляд не посещает это место. Место нашей первой встречи, где проводили мы счастливые и бесконечно долгие летние вечера. КузЬма. ╧15 Привет!!! Лена, я хочу в париж, я хочу с тобой в париж. Пришла весна, грачи прилетели. Так радостно. Счастлива та любовь, которая заканчивается беременностью. Беременность длится 436 дней. Любовь, она проста, как море, как солнце, как снег, как продавец арбузов. Лена, я обязательно изобрету воздушный шар, и мы полетим. Я не люблю получать письма, потому что на меня все кричат. Говорят: "У тебя температура, температура, сорок пять градусов, тебе нужен покой." А я им говорю, что на улице тоже температура, и они молчат. Молчи, за умного сойдешь. Ты давненько уже не звонила. Моя сестра меня не любит. Спеши, а то умру. Мне уже сколотили ящик, и все ждут праздника. Жди и ты, леночка, ровно пятнадцать минут. Быстро, как стрелки, колесики стучат. Все они ко мне плохо относятся, совсем не замечают, врач говорит, нужны костыли, а я и так могу, без костылей. На днях загорелось море, и лягушата поливают из ушат. Все ближе час разлуки. Теперь ты знаешь обо мне все. Зимой мы катаемся на лыжах по замерзшему озеру. Надо растопить лед. Ты ведь не леночка, не милая, милая, милая леночка с открытки, а статуя. Да, да, самая настоящая глыба из камня. Мне приснилось мыло, я взял его в руки и оно исчезло. Знаешь ли, что это обозначает? Я заберу тебя в париж, очень скоро, вот что. Ты же любишь les champs-elysees? Там ты будешь гулять по утрам с собачкой. До отправления последнего письма осталось двадцать четыре часа, а потом я сяду на корабль и уплыву в дальние края. На чужбине никто меня никогда не пожалеет. Лена, скажи, что я тебе нужен, не дай мне погибнуть. Я умею чинить краны и подметать полы. Примечание: маленькие носороги в три сантиметра вышиной, которых мы обсуждали на Новый Год, действительно существуют. Недавно ученые из Калифорнийского университета обнаружили в Саудовской Аравии целую колонию этих удивительных животных. После взятия пробы тканей удалось выяснить, что строение печени у них сходно со строением печени человека. кузЬма. ╧16 Лена! ...В то утро я был задумчив и печален, пытаясь мысленно соединить критику чистого разума с пыльной дорогой. И только легкий перегрев правого полушария толкал меня вперед. Я откусил ноготь на мизинце. Улица была шумна, а вчера зацвел кактус. Последнее время я все чаще думаю, что добрых людей больше. Как только я осознал эту мысль, то почувствовал необъяснимый прилив сил, и мне захотелось сдвинуть газетный киоск поближе к метро, чтоб людям было удобнее думать о войне. У выхода продавали пирожки с картошкой, по десять копеек, и пончики в сахарной пудре, по три копейки. Я купил свежий сборник кроссвордов. На первой странице кроссворд начинался: Река в Сибири, 4 буквы, по горизонтали. Я подумал: "Обь", там хорошие платки из козьего пуха. Моя мама любила вышивать. Старушка в красном пальто с каракулевым воротником выронила мороженое. Я поднял его и протянул ей со словами: "Вы уронили мороженое." "Спасибо, но на долю других достается богатств и почестей больше, чем мне." Ее глаза излучали покой и вечность. "Можно Вас потрогать?"-спросил я. "Нет, я спешу." Вдруг за угол свернула знакомая шубка. В открытое окно светило яркое солнце. Проехала скорая помощь. Сердце застучало. Совершенно неуместно запел Джо Дассен. Его бравурная музыка никак не соответствовала снегу, кроссворду, реке, и красивому милиционеру. Я стукнул себя по голове. Я не мог ошибиться в твоей походке, в ее устремленном движении, но самое главное, я почувствовал запах твоих духов. У меня было время в запасе, и я ринулся за тобой в метро. Нас разделяло 15 секунд. Каждый мой шаг сокращал это расстояние. Но тут произошло непредвиденное: я не могу тебе рассказать об этом препятствии, ты или заплачешь, или рассмеешься, либо не поверишь, потому как всякое произнесенное слово есть ложь. При желании я мог бы преодолеть эту преграду, неожиданно появившуюся на пути, но как преданная собака я остановился, потому что боялся потерять твой смех. Ты спросишь, что это обозначает? Кто-то боится закрытых пространств, другие боятся высоты. Я боюсь холодных рук. Ты можешь мне не верить. Но некоторые руки для меня, как каменная стена, это необъяснимо, это болезнь, не думай что я такой простой, я очень сообразительный парень, однако пройти через множество рук было для меня тяжелым испытанием. Я набрал в легкие побольше воздуха, закрыл нос платком, протиснулся в узкое пространство между сумками и пулей слетел вниз по ступеням эскалатора. Но было поздно, двери поезда, как стальные челюсти акулы, поглотили тебя. Я сел на гранит и заплакал. Меж рельс текла струйка воды. Я свесил ноги с перрона, и безумная сладостная мысль ворвалась в мое воображение. Почему в метро такой тусклый свет? Я поднялся, отметил это место крестиком, а на следующий день оставил там пурпурную розу. Скрывая печаль, она упадет сквозь зеркало твоих глаз. кузЬма ╧17 Письмо предпоследнее Лена! Все кончено! Последнее письмо придет к тебе сквозь слезы родственников, сквозь слезы моих друзей кузи и гаши, которых я так бережно кормил! Мой голос изменился, ты чувствуешь? Его посеребрили дожди и седина. Ты подумаешь, что наша любовь перестала хранить тепло. Да, как маятник электронных часов, который зацепился за компьютерный вирус, я не нахожу себе покоя. Уже не могу поверить в то, что говорил когда-то, доверяя твоим страстям и твоему нежному голосу. Моя любовь трансплантировалась назад, в будущее пережитого. Милая любимая лена, мы перестали нуждаться друг в друге! Здесь уместно зачеркнуть банальную фразу. Подойди к письму и яростно набросься на него, так же как ты берешь в руки сигарету, вставляешь ее в рот и принимаешься судорожно прятаться за нее. Что бесит? Поздно. Зачеркни слова, которые выпустили из тебя мою кровь и страх. Вилка до сих пор торчит в стене. Наша любовь прошла сквозь затемнение взгляда, навитого твоим онемевшим телом на каркас неизвестности, и как только я не мог понять этого раньше! Но ведь я стар и уже не так расторопен, как раньше. Ты простишь меня? Надеюсь, часть моих слов все же прилетят к тебе в ушко после 19 часов ночи, и ты замурлыкаешь в ответ. Что помехи? Покрути ручку настройки, это я, радиохулиган, спаявший передатчик на кухне и вышедший в эфир. Кто это говорит тебе? Кто здесь?! Кто?! Друзья. Грибы. Солнцепек. Герои диснея. Или небольшая плаксивая шляпка от гвоздя, забравшаяся в уголки твоей улыбки на повороте, и не отвечающая на сигналы настроения, желавшему выплеснуть меня на свежий воздух и уже никогда не возвратить вновь? О как чисто выражаюсь я теперь! Без всякой примеси постороннего слова я иду к тебе сквозь сито своих маленьких квадратных дырочек сыра, купленного два дня назад. Поэтому сыграй мне на тромбоне, пока ты еще жива в своей вездесущей безоглядности и нарядности! Я скажу тебе, милая лена, я тебя люблю. Что ты можешь? Усомниться в моих способностях любить? Конечно, я немощен, и мой голос вибрирует, как скрипичный ключ человека, перешагнувшего одной ногой порог. Да, мне теперь 21 год и зовут меня Степа. Что с того? Ты усомнилась в моей способности сделать тебя женщиной? Я, как и всякий маньяк, керрол де сад, страдающий импотенцией, примусь связывать тебя, с яростным вожделением предвкушая будущее желание. Я докажу тебе! В нашем возрасте кровь всегда сворачивается плохо. Так вот, что я имею ввиду. Сережа, о мой папа!, всегда забирал всех женщин себе. От скуки я научился читать, пока вибрировали стены. Ницше пишет хорошо. А сережа, не считаясь о мной, запирал женщин в комнате наверху, бил их плеткой, привязывал к кровати, онанировал на их нижнее белье, и вообще проводил ночи в изощренных увеселениях и разврате, но никогда не приглашал принять участия в этих, столь манящих меня, оргиях. Всех своих подружек он удовлетворял пальцами рук и ног, я сам видел. А иногда, даже очень часто, использовал язык. Ведь он у него такой большой. О, скольких женщин знает наш дом! То были и аристократки с прошлым дворянских семей, и пролетарские учительницы, и пышногрудые кокетки, и просто голодные шлюхи, скверно пахнущие бомжихи, женщины из соседнего дома и с кавказа, студентки медучилищ, которых он снимал в метро, дарив розу, спортсменки и даже блаженные старушки, приводимые им из церкви якобы на чашечку чая. Да, всего не упомнить. А однажды, мне стыдно об этом говорить, он пытался соблазнить меня, когда в доме больше никого не было, запер комнату на ключ и погасил свет. И попросил погладить его чуть ниже живота, что я и сделал по наивности с большим удовольствием. Каков же был мой ужас, когда его язык коснулся моих ягодиц! Не помня себя от страха и волнения, какого-то смутного приятного ощущения я прыгнул в закрытое окно. К счастью, это был первый этаж. Осколки стекла до сих пор встречаются во дворе. Мой братик даже поранил о них ногу, резвясь с друзьями, теперь он не попадет в армию. Ни в коем случае не рассказывай сереже, что я тебе написал об этом, иначе он может меня зверски изуродовать. Я абсолютно серьезно говорю. Леночка, если ты ему расскажешь, он зарубит топором и тебя и меня! Мы с ним не раз приготавливали фарши. Господи, у меня дрожат руки, и это серьезно, Лена, то что именно тебе я решился рассказать такое, я почувствовал в тебе верного друга, способного меня понять. Пожалуйста не бросай меня! По ночам меня преследуют кошмары, а в полнолуние, хотя я не знаю, почему в полнолуние, начинаются сомнамбулистические припадки. Если ты не веришь, я покажу тебе фотографии, которые тайно сделал для матери, и у тебя кровь начнет стынуть в жилах, потому что будущее нашей семьи сильно меня тревожит! И я, и сережа, хотим от тебя по два ребенка, чтобы можно было о ком-то заботиться, чтобы скрепить с тобою судьбу, потому что ты настоящая женщина, и сделаешь все для своей, то есть теперь уже нашей, семьи. Как хорошо, что мы нашли друг друга! Эти замечательные, как и их мать, дети смогут обеспечить нам, двум неразлучным друзьям, благополучную старость. Когда ты будешь готова подарить нам радость общения с четырьмя младенцами? Я надеюсь что ты отнесешься к моему письму серьезно и ответишь мне, потому что разве теперь не зависит моя жизнь целиком и полностью от тебя, дорогая моя принцесса вика! Я немножко путаю имена, но это не потому что я меньше стал любить тебя! Мне плохо, я очень взволнован, ты должна это понять! Ведь наше будущее туманно, и надо срочно решать где мы будем жить с тобой. Кажется я болен сифилисом. Но это же простительно для человека, который в тебе нуждается больше, чем в родной матери? И сифилисом я заразился той ночью от сережи. Как я его ненавижу! Ничего, что я такой немножко взрослый, стала бы ты со мной общаться, если бы я позволял себе ребячество? Ведь нет наверное. Мне всегда нравились баскетболисты, потому что они взрослые и большие. Сережа сказал, что тебе тоже нравятся баскетболисты, это правда? У нас много общего, и я сразу это заметил! Даже твой ребенок, его звали никитА, я чувствую, что он и мой ребенок, можно он будет моим? Привези его сюда, мы научим его петь. Я могу его отвезти на радиотелескоп под дубну, он там станет астронавтом и будет посылать радиосигналы к солнцу, хочешь? В три года он освоит аппаратуру, и комната с шумовым корреляционным радиоприемником станет его вторым домом. Ты же не хочешь, чтобы твоя любовь к нему ограничилась привязанными лесками к вяленой тушке, которая с онемевшим безразличием танцует перед зрителями? Я подарю тебе хорошую библиотеку, и ты научишься читать, милая оленька. Я так хочу чтобы мы были неразлучны! Ты будешь мне пересказывать содержание всех книжек, что делал гумберт с блумом, и тургенев, скромный мой приятель. Надо думать о будущем. Листья начинают опадать в неизвестность, обремененные тяжестью своего перманентного красноречия. Помнишь, я играл в шахматы и молчал? Мне нравится молчать. Ну и потом, как я мог с тобой разговаривать, ведь я же переставлял старинные индийские фигурки на клетках, а следовательно мне иногда надоедает распинаться как ковры в самолетах и на лестницах в прихожей. Зачем учиться играть на новых музыкальных инструментах? Можно называть это высокомерием, но другие из кожи вон лезут, чтобы показать себя. Ну нате-ка вот вам моя экзистенция в субстанциональности. И начинают. Вот я чего боюсь. Я боюсь что ты могла принять меня за штукатура. И случайно наступить своей прелестной конечностью, превратив меня в не менее очаровательную лужицу души. Я боялся, что моя одноходовая комбинация тут же всплывет на поверхность. Ты ощутишь меня тем самым бронзовым постаментом, на котором стоят спортсмены перед площадью достижений народного хозяйства, тяжелой плоскостью, падающей вниз, никогда не имеющей шанса вернуться в ту изящную легкость, которую называют кружкой отстоянного пива на морском берегу. Или танцами под соммертайм. В добавок, Лена, меня печалит то, что у меня слишком волосатые ноги. Ты не полюбишь меня еще и потому, что я не построил свой дом. У меня нет животика и роста 1:82. Посмотри, какой я мертвый. Даже ленточку вплести мне очень больно из-за страха потерять руки, вплести в твою волшебную косу юности с надписью признания, что в эхе сейчас отражается кашлем бабушки в соседней комнате. А ведь она по существу права, она как собака, которая лежит в конуре на улице, на цепи, и мне страшно, что я этажом выше, что я не беру одеяло и не ложусь спать в траву под деревом и дождем в растворенном вокруг холоде, соблюдая врожденную солидарность. Я не прав, потому что люблю тебя, но и холоден, потому что люблю. Чему равно начало, положенное этими словами? Моя выкорчеванная юность стонет в печали. Моя вина в том, что я не привез тридцать литров кагора и муската из заветной страны, пожалуй я слишком мало ем, и ты не испытываешь наслаждение от мой мужской защиты, спрятавшись за мое немускулистое тело. Сколько оргазмов ты можешь испытать за ночь? Трусики не сползут с тебя по велению чужого радиоуправляемого каприза. Я никогда не нажму кнопочку, что открывает тебе рот в любой произвольно наперед заданной точке времени и пространства. Ты всегда будешь чувствовать себя в уютно убаюканном коконе своего скафандра. Ох, милая Лена, как я тебе завидую! Ты попала в марсианские поле. Родина приветствует тебя. Скорее приезжай к нам! Как за тело растущего возле забора кладбища могильника, ты прячешься за наречия своих предложений, которые склоняешь по падежам в длинные цепочки. Получается. Брат мне в детстве надломил клюшкой зуб. Он долго болтался, а потом ночью, во сне я проглотил его. Уже тогда брат не хотел, чтобы мы с тобой встречались. Я пошел в другую школу, там были высокие заборы. В конце концов я весьма беспомощен в своей походке, которая даже не может сварить макарон в случае последней необходимости. Я не могу ссыпать хлебные крошки себе со стола в рот. Потому что ноги мои перетянуты жгутом, а руки вообще отсутствуют. Нет рта. И приключений я хочу теперь, приключений, чтоб я был твоим милиционером в ночном прибое звезд. Ты знаешь, как взаимодействует в аккумуляторе свинец с водородом? О, милая Лена, приезжай, и я тебе расскажу. Я напишу на бумаге все химические реакции, и ты скажешь: о да, это интересно. Конечно интересно. Я тебе все объясню. То ритуальное священное украшение, которое ты делала для большого пальца моей ноги, принадлежит сейчас чьему-то неблагодарному мясу, так часто вторгающемуся в нашу жизнь. Эти шпонки, соединенные леской. Как я смог опуститься до примитивных выражений, твои бусины, так радовавшие и раздражавшие мой детский радостный взгляд, теперь пылятся у кого-то на носорожьей полке психики, в заброшенном мире. Бабы с веслом, они везде эти бабы, они падают с крыши, когда идешь ночью и не светят фонари, ой извините, говорят они. Да пошли вы на хуй. Не ковыряй в носу, они будут и там. Не мой посуду, не подметай полы. Женщины с веслами - элемент земной коры, ты же доплетешь мне мой сарафан? Ты должна выучить уравнения максвелла, потому что слишком привыкла к халяве и успешно выдаешь свой внешний вид за ум. Но те редкие словечки, что удается из тебя выжать, могут сбить с толку лишь несмышленых пионеров, смотрящих дешевый порнофильм. Я научу тебя говорить и работать, милое существо! Эти женщины кончают совершенной пустотой и бессилием, вместо того чтобы смириться со своим предназначением и угождать природе. Эй, нечистая сила, в монастырь! Но сначала - на колени! Проси у меня прощения! На колени! Тебя запакуют в контейнер и отправят обратно на марс в пенопластовой коробке. Дед рыбу любит. Мы купили в таком ящике цветной телевизор, но ведь где-то одним ящиком стало меньше, и когда солнце заходит на новый день, его нет внизу, под нами. Эта ритуальность столь же необходима как вспарывание бритвой вен и многократное попадание в психиатрическую здравницу. С большим удовольствием буду наблюдать за тобой. Привет! Если я решу сопротивляться от укольчиков в задницу, то...почему ты не любишь своего доктора? Доктор слишком много разговаривает? Во сколько лет у тебя начались менструации? Пыталась ли ты при этом читать достоевского? Или управлять автомобилем? Педаль газа соединена с тросиком. Тросик с фотоаппаратом. Нажмешь и полетишь. Ты поползаешь со мной на четвереньках в парах приготовленного мною винта на затянувшейся вечеринке? Дождевые черви в земле это тоже вены, только у них бывает разное настроение. Мы ползаем с тобой по буквам радости. Падаем, головой оседаем в чужом потолке. Лена, поскорее ты бы уж превратилась в опрятную бабку и сидела бы на лавочке возле дома, грызя семечки из газетного пакетика и плюя на асфальт под мою походку. Добрый день, мари ванна, скажу я тебе и пойду дальше, во флот, в лабиринт нечитаемых извне дел. На кухне будут жариться макароны, никакого отношения не имеющие ни к твоей, ни к моей жизни, но которые затем почему- то попадут в музей современного искусства. На 8 этаже у тебя плачет ребенок, и этого я не могу понять, как гарри каспаров мыслит на 23 хода вперед? Как ты могла откашлять своего ребенка? Полиэтиленовые бумажные дети, а он у тебя получился натуральный с розовой попкой и прилагающимися в подарок памперсами. Сергей может родить плюшевого вини-пуха, который прыгал бы на воздушном шаре, отражаясь от потолка неба, заглядывая в близлежащие окна, а я бы родил тебе металлического киборга, целующего тебя в щечку по утрам. Пойми меня правильно, если бы я стал отцом, мне пришлось бы целыми днями вытачивать разные добрые кубики из дерева, чтобы продавать их на пропитание своих драгоценных чад, но в конце концов ты можешь на все плюнуть и закатить истерику, поскольку у тебя есть топорик с короткой деревянной ручкой, обмотанной изолентой. Твой законный топорик. Я вспоминаю футбольные правила детства и драться с этим топориком не пойду. Я твой самый первый муж. Даже если у тебя есть любимая стиральная машина, утюг и деревянные кубики, которые ты помогаешь делать, зарабатывая на жизнь, я твой первый муж. К тому же мне драться нельзя, врачи обнаружили в моем глазном дне какую-то гадость, пятна, как на солнце, и если там поковырять или стукнуть молотком по глазному яблоку, то все отлетит, и я больше никогда не смогу катать бочки. А как бы я хотел любить тебя всю жизнь, мое солнце! Самое сильное солнце жизни! Подари мне зрение еще на несколько минут, и я останусь навсегда. Мне сетчатку пришивали специальным световым пучком лазера, туда иголку вставляли и различные нитки туда-сюда продевали, и забыли. Ножницы там забыли. Суровые нитки сквозь дырки глаза. Лазер через поэтические оптические достижения японской мысли протискивался во внутрь и плавил дно моего глаза, не стыдясь слез. Ты спросишь почему я рассказываю столь нудно и подробно о своих глазах, ведь у тебя больные почки, и я бы мог купить тебе в подарок бутылку боржоми, но ты все равно не станешь меня слушаться. Плавили разные участки глазной коры. Теперь чтобы я перестал видеть, мне надо стукнуть не два раза, как было раньше, а целых восемь с половиной, что, как ты сама понимаешь, повышает надежность нашей любви. На несколько десятков, а может быть даже и сотен порядков. Абсурд? Нет, не абсурд, округлили. Не будет теперь никакого эдуарда, никакого сергея, никакого толкиена, останусь только я, и мы полетим далеко-далеко, как мыльные пузыри, надутые беззубым детским ртом. Потом, с нескрываемой честностью обнажая перед тобой атавизмы своей души, должен сказать, что хотел бы попить немножко молочка из твоей правой груди. Ты ведь не станешь возражать? Еще мой друг зигфрид пытался что-то предпринять. Так давай продолжим исследования этого достойного человека и, запершись в темной комнате, сядем играть в деревянные кубики, которые старательно выпилены твоим братом и ненужно разбросаны сейчас по всему дому. Субъективность моего самолюбия прячет тягу к жизни в шкатулку. Посмотри: второй этаж, на полке справа. Не забудь приготовить суп. И прочти эти строчки через 15 лет, дуреха, когда поумнеешь. Как же все-таки я тебя люблю! КУЗЬМА. ╧18 Лена! Приди, приди, весна! В телескоп видно луну, у нас есть телескоп, а изображение там перевернутое, можно рассмотреть звезды, они вывернуты наизнанку и мерцают, и они далеко- далеко. Ты тоже видна в телескоп. Можно рассматривать, что происходит в соседнем доме, а на расстоянии в два километра в окнах видны цветочные горшки, люстры. Лучше смотреть на молодую луну, очень волнующие кратеры, я всегда их рисовал в альбомах и тетрадках, а все спрашивали, что это такое. Я мечтаю на луне пожить. А с обратной стороны ее не видно. Ты можешь меня понять? Когда облачность или дымка, смотреть не интересно, потому что мутное изображение. Он зеркальный телескоп, рефлектор. Мне так нравятся разные планеты, на них просторно и интересно, они как родные и недостижимые, там тепло, особенно на венере, несмотря на плотную атмосферу. Лена, полетели на венеру? С венеры видна земля. И можно переговариваться по радио. Мы даже смотрели на сатурн, а венера, понимаешь, она очень светится и не так интересно, вот, а на солнце пятна, они такие непонятные, там же все горит, и вдруг пятна. Загадочно. А, кстати, в 1977 году американцы вояджер запустили, такой космический корабль специальный, чтоб он пролетел вдоль всех планет солнечной системы, и через 12 лет достиг юпитера. А на вояджере всякие приборчики, я очень волновался за него, все-таки старались люди, делали. Этот космический корабль сделан из разных материалов, из металла, алюминия, кремния, и даже керамики, там столько транзисторов. Он летел двенадцать лет, столько же сколько жил я, а тебе было десять, и вот, он, Вояджер прилетел туда, в далекие иные миры и отклонился от расчетной траектории всего на один километр, это очень мало, Леночка. Но, представить можешь, за эти годы техника устарела, он там все пофотографировал и дальше полетел, и нашли, кажется, еще один спутник у юпитера, а может это я вру, волнительно думать о том, что где-то в космосе, настолько далеко, что нельзя вообразить, находятся другие планеты! Побродить бы там. Оттуда можно взять с собой немного камушков. Думаю, мы с тобой должны сходить в поход по горам юпитера. Вдруг там красивые камушки, фиолетовые или синие. А еще мне нравится, что юпитер состоит из твердых гелия и водорода. В 1996 году на юпитер упала серия астероидов, и случайно там кто-то пролетал, какая-то автоматическая станция, и она засняла. Ты видела? Очень красиво. А представляешь, у космических аппаратов солнечные батареи электричество делают из солнца, и потом передаются сигналы на землю, крутятся моторчики. Сигнал идет около получаса. К примеру, от солнца до земли свет доходит за восемь минут. А света у крайних планет мало, наверное, скорость космического корабля уменьшается, ведь совсем темно, можно врезаться, и надо беречь энергию, просто так лампочки, наверное, не включают. И жизни пока там не обнаружили. Холодно, вряд ли в холоде кто-то живет. Вот грозы у них есть, значит есть и тучи. А потом станция пролетела дальше. Через сорок тысяч лет она достигнет первой звезды. На ней, на станции, записан человеческий голос, нечто вроде патефона, чтоб с ним проще было обращаться внеземному существу, и инструкция в виде рисунков, как патефон запустить. Он механический. А как иначе его заставить работать? Впечатляет, да? Прямо по-настоящему все сделали. И на разных языках надписи, где говорится, что мы люди. Вдруг кто-нибудь через 39 979 лет обнаружит эту штуку, когда она будет пролетать мимо чужого солнца. Она такая добрая. И вот 1998 год, а патефон, он там до сих пор, в межпланетной станции, и пока молчит, так безжизненно и грустно. Метафора вечной надежды. Может когда-нибудь, далеко в космосе, от одиночества он заиграет аргентинское танго. КУЗЬМА. КУЗЬМА ВОСТРИКОВ.